Леонид Сорока | Поэт, журналист и детский писатель

Рекомендаций тьма.
Но хватит ли ума
чтоб все их до одной
исполнить и дополнить.
Земля везде тверда.

Всё уже позади —
и базар, и вокзал, и таможня,
предотъездные страхи
в дороге рассыпались в прах.
Мы вошли в этот поезд,
а выйти уже невозможно —
он летит по пустыне на самых высоких парах.

Забыв язык отца и матери,
уйдя от пули и ножа,
мы без остатка силы тратили,
России преданно служа.

Америка то пнёт ногою,
то нежно хлопнет по плечу.
Мелькнёт танцовщицей нагою,
идущей в небо по лучу.

Как в селёдке прячутся молоки —
самый главный смак для знатоков,
так и в Штатах город Милуоки —
лучший из знакомых городов.

Израиль — эмиграция для бедных.
Америка — для тех, кто покрупней.
Но возгласов восторженно-победных
не так уж много слышится и в ней.

Четырежды проклят, из пены воспрянь
того, жигулёвского, пива,
которое было, конечно же, дрянь,
но пенилось очень красиво.

Попасть в обойму, выпасть из обоймы!
Давным-давно не думаем с тобой мы
об этих умозрительных вещах,
как, скажем, о лаптях или о щах,
которые хлебать лаптём умели,

Башка трещит от перегрева,
а ум слабеет от безделья.
И сердце, то, что было слева,
неведомо куда мы дели.

Холодный град Ерусалим,
холмы разбросаны и немы.
Ну что себе мы посулим,
свои сердца оставим где мы?