Из книги «На свету молодом» (Киев, 1986 г.)

КОЛОДЕЦ ДЕТСТВА

В колодец детства снова загляну:
на дне таится памяти ведёрко.
А сам он рядом, вон за тою горкой.
А горка высотою в жизнь одну.

Колодец детства, деревянный сруб…
За рукоять вращаю вал дубовый.
И цепь, сверкнув, летит туда же снова,
откуда поднялась — всё вглубь и вглубь.

*
По первому санному следу
В едва посеревшую рань
Уеду, уеду, уеду
В далекую Тмутаракань.

Там, в Тмутараканском районе
До дна промерзающий пруд.
Худые рабочие кони
Уныло солому жуют.

И кружатся белые вихри,
Крупинками в стёкла стучась.
А мы на полатях притихли –
Дрожит левитановский бас.

Что ждёт нас ещё неизвестно.
Подковкою счастья – магнит.
И тонкой ручонкою детство
В пожарную рельсу звонит.

ПЕРЕВОДНЫЕ КАРТИНКИ

Будка с вывеской «Утиль»
За воротами большими.
По жаре, вздымая пыль,
К этой будке мы спешили.

За тряпьё, за лом цветной,
за ненужные бумажки
получали по одной
«золотой» переводняшке.

Ах, какая благодать –
намочить листок немножко
и изнанкою прижать,
пальцем скатывая крошки.

Мокрой краскою горя,
Плыл с царевичем бочонок.
На плече богатыря
Проявлялся кот учёный.

Пальцем взад-вперёд вожу,
Окунаю листик в кружку.
Сказку я перевожу
Как через ручей старушку.

МОЙ ДЕД ПЕЧНИК

Мой дед, с которым не был я знаком,
не сиживал с ним рядом на крылечке,
как и отец его был печником.
Он жил в полесском маленьком местечке.

И искорка, поднявшись по трубе
из той печи, что дед сложил когда-то,
звездою стала. И сейчас тебе
и мне, мигая светит виновато.

ОБ УШЕДШЕМ ПОЕЗДЕ

«Ушёл ваш поезд!» — фразою злорадной
Тебя юнец какой-нибудь кольнёт.
Ну что сказать в ответ? Ушёл и ладно!
Пешком ведь тоже движутся вперёд.

Пойдём пешком и вам махнём рукою,
Мир не спеша рассмотрим на ходу.
У пеших преимущество такое –
Нет крыши, закрывающей звезду.

СОЛО И ХОР

Наверно, это стыд и срам –
не в одиночку петь.
Всё время подпевать хорам –
попасть как рыба в сеть.

Но ладно ли, скажи, мой брат,
беспечно заносясь,
петь постоянно невпопад,
теряя с миром связь?

И тот, быть может, тоже прав,
хотя не без греха,
кто, песню в хоре поддержав,
не выдал петуха.